Хаос - Страница 11

Я бросила взгляд на записку, написанную смелым и уверенным почерком. Стиль письма доказывал, что хозяин предпочитает контролировать всё и вся.

– Наверное, месье Сен-Жермен нуждается в вашей помощи, – заметила я, пытаясь выяснить мотивы, побудившие Ремингтона прислать за мной Адель. Ведь я могла спокойно взять такси, но нет же, мистер Высокий-Мрачный-Красавец был в очень щедром расположении духа.

Адель глянула в зеркало заднего вида и встретилась со мной взглядом, а потом снова сосредоточила внимание на пробке.

– Чаще всего месье Сен-Жермен сам водит машину.

В голове кружился вихрь вопросов, но не очень хотелось из-за своего излишнего любопытства ставить Адель в неловкое положение. Так что, не проронив ни слова, я откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза, сделав мысленную пометку связаться с Ремингтоном и поблагодарить за столь щедрый жест.

Я ужасно устала после насыщенного дня, заполненного генеральными репетициями перед предстоящим показом нижнего белья, а также встречей с Грейс, владелицей «Красивых изгибов», для обсуждения предстоящей фотосессии и моей программы на ближайшие две недели. Кроме всего прочего, я ещё не совсем привыкла к смене часовых поясов. Плюс голодная как волк, что и не удивительно, ведь кроме круассана с шоколадом и двух латте на завтрак сегодня у меня во рту не было ни крошки.

Адель остановилась возле отеля и дала мне свой номер, попросив звонить в любое время, если меня нужно будет куда-нибудь отвезти, и только после этого уехала. Двое посыльных занялись моим багажом, а я вошла в холл отеля «Катерина». Интерьер был умопомрачительный: полированные стойки, огромные зеркала, медные канделябры, мраморные полы кремового цвета и мебель в стиле барокко. Разве агентство может себе позволить оплачивать такие апартаменты? Серьезно, номера здесь точно стоят не меньше двухсот пятидесяти евро за ночь. Если меня поселили сюда на три месяца, то к тому времени, как я вернусь домой, агентство определённо разорится.

Эндрю придётся подыскать мне какой-то другой отель. Этот слишком дорогой.

– Добро пожаловать в отель «Катерина», мадам Майклз, – поприветствовала меня женщина лет тридцати, напугав своим неожиданным появлением.

Улыбнувшись, я попыталась отбросить чувство вины из-за своего пребывания здесь.

После обмена любезностями я отошла, позволив ей заняться делом. Служащая отеля непрерывно бросала на меня любопытные взгляды, но когда поняла, что я заметила её внимание, быстро отвела глаза.

Неуважение и пренебрежение Джеймса глубоко меня ранили. До своего неудавшегося брака я привыкла к тому, что вслед мне оборачивались как мужчины, так и женщины, и сейчас оценивающие взгляды стали бальзамом для моей раненой гордости.

Меня очень быстро зарегистрировали. Клерк вручил мне ключ-карту и белый конверт, запечатанный красной восковой печатью.

Инициалы на печати говорили сами за себя.

«РСЖ».

Ремингтон Сен-Жермен.

Когда я направилась к лифту, мои руки предательски дрожали.

А в животе запорхали бабочки. Загадочный художник, словно тень, постоянно присутствовал рядом, да ещё и воском запечатывал письма. Вот это шик!

Вслед за посыльным я вышла из лифта на своём этаже и открыла номер четыреста четыре ключом. У меня перехватило дыхание. Шикарные апартаменты с собственным камином, хрустальной люстрой и кроватью с балдахином были выдержанны в бело-красных тонах. Тяжёлые красные бархатные шторы обрамляли французское окно на балкон с чудесным видом на Эйфелеву башню.

Пару секунд я с открытым ртом глазела на всё это великолепие. Бросив сумку на кровать, я в смятении открыла конверт, продолжая рассматривать окружающую обстановку. Мой взгляд остановился на белом туалетном столике в стиле барокко, на котором стояла замысловато гранёная хрустальная ваза с букетом благоухающих белых и красных роз.

Я посмотрела на письмо, которое держала в руке, и увидела знакомый отчетливый почерк.

«Селена.

Добро пожаловать в отель «Катерина». Надеюсь, номер Вам понравился. Если нет, сообщите портье, и он подберёт Вам другой.

Au revoir.

Ремингтон Сен-Жермен».

Так это он всё устроил?

Я тряхнула головой, чтобы избавиться от беспутных мыслей, а потом открыла одну из сумок. Я хотела найти кроссовки, спортивные штаны и футболку. После моей последней ежедневной пробежки прошло два дня. Я уже чувствовала, как мысли роятся в голове. Для меня пробежка - это способ выпустить пар и снять напряжение. Меньше всего я люблю копаться в себе, да и хаотичные размышления в итоге обернутся полной неразберихой. Поэтому я хотела выбраться на свежий воздух и поскорее развеять думы на все четыре стороны.

Захватив плеер, я закрыла за собой дверь номера. Уточнив у портье, где находится ближайшее безопасное место для пробежки, я взяла предложенную им маленькую карту и положила в карман штанов. Надев наушники, я вышла из отеля и вскоре уже медленно бежала по тротуару, любуясь осенним убранством деревьев и опадающей листвой. Когда я пробегала мимо небольшого ресторанчика, желудок предательски заурчал, напоминая, что сегодня я практически ничего ни ела. Игнорируя жалобные намеки, я ускорила темп, решив в качестве награды заказать себе обильный ужин.

Вернувшись в гостиницу, я позвонила в обслуживание номеров и сделала заказ. Решив по-быстрому ополоснуться, я пошла в ванную, но замерла на пороге. Стены и пол были покрыты блестящей бежевой мраморной плиткой. Во всю длину дальней стены стояло старинное тёмно-красное трюмо с двумя раковинами на приличном расстоянии друг от друга. С одной стороны располагалась душевая, в которой спокойно могли бы поместиться четверо мужиков. Рядом стояла огромная квадратная ванна, в которой смело можно было плескаться втроём, и ещё бы осталось место. Возле неё на трех полках стояли книги и журналы. На стене висела плазма. В потолок было встроено большое окно, в котором виднелось беззвёздное небо.