Хаос - Страница 37

От образов, терзавших сознание, я сильнее сжал кисть. Сладкое тело Селены извивается подо мной, когда я вхожу в неё, и наши тела движутся синхронно. Моё дыхание стало прерывистым. Член врезался в ткань джинсов. От желания в глазах потемнело. Кисть с хрустом сломалась, вырывая меня из мира фантазий. Глянув на бесполезные щепки в руке, я сжал челюсть.

Mon dieu!

Я должен обуздать своё изголодавшееся тело, пока не закончится сеанс. Кроме того, если подойду к ней в таком состоянии, то могу напугать. Водоворот столь необычных чувств пугал даже меня. Не могу припомнить, когда испытывал нечто подобное. Я хочу эту женщину на очень многих уровнях. Страстно желаю защитить от всего мира, чтобы больше никто её не обидел. Изнываю от желания затрахать, обнять, приковать наручниками к постели, чтобы она никогда меня не покинула.

Ещё пару минут, и Селена будет полностью моей. Без вариантов, я ни за что не позволю ей уйти от меня или покинуть этот дом, пока полностью не удовлетворю свой голод. До тех пор, пока её тело не начнёт изгибаться в моих руках. Пока не заставлю Селену кончить несколько раз подряд.

Эта мысль затопила сознание, успокаивая.

Глянув на кушетку, где лежала моя Афродита, объект моей страсти, я заметил, что её взгляд вновь стал рассеянным. Она опять погрузилась в свои мысли. Похоже, мне предстоит всерьёз попотеть.

Повернувшись к мольберту, я поправил член и с улыбкой взял новую кисть.

Я принял вызов. Обязательно прослежу, чтобы она думала только обо мне. И будь я проклят, если не добьюсь того, чтобы всякий раз, прикасаясь к себе, она всегда вспоминала обо мне.

Этой ночью Селена моя, как и каждый грёбаный день в течение следующих трёх месяцев.

ГЛАВА 20

СЕЛЕНА

Закончив рисовать, Ремингтон развязал меня и прикрыл обнажённое тело тонким пледом, а сам пошёл в ванную, чтобы смыть краску. И, вернувшись только через десять минут, направился ко мне, вытирая волосы полотенцем. Босой, без рубашки и в чистеньких модельных джинсах.

Он бросил полотенце на столик и подошёл к кушетке. Приподняв плед, улёгся рядом и накрыл мои губы в ошеломляющем поцелуе. Отстранившись, Ремингтон заглянул в мои глаза, скользя ладонью по животу и легкими касаниями пальцев поглаживая кожу вокруг пупка.

– Тебе понравилось?

Я придвинулась к нему ещё ближе, желая ощутить его кожу на своей.

– Это было потрясающе. Ты когда-нибудь рисовал ещё кого-нибудь, кроме меня? В смысле, обнажённой.

Его взгляд помрачнел.

– Мать Эдриена, – отвернувшись, процедил он сквозь зубы.

Лишь представив Ремингтона с кем-нибудь другим, я ощутила острый укол зависти. Я помотала головой, внутри всё съёжилось от досады.

Боже, Селена. До встречи с тобой у Ремингтона Сен-Жермена была своя жизнь

Приподняв мой подбородок, Ремингтон посмотрел на меня пронзительным, всё понимающим взглядом.

– Раньше я никогда не делал этого вот так, ты единственная. С тобой единственной всё происходило именно так.

– Когда ты закончишь, я смогу увидеть портрет?

На его губах снова заиграла улыбка.

– Конечно.

После этого мы замолчали, но тишина дарила комфорт. Воспользовавшись моментом, я попыталась собраться с мыслями и, наконец, спросить об инциденте на дороге. Не буду скрывать, мне было чертовски интересно узнать обо всём, связанном с мужчиной, который обернул меня словно тёплый и самый надежный щит.

– Ты хорошо ладишь с Эдриеном и явно ему нравишься. Спасибо, Селена.

Улыбнувшись, я прижалась ближе к нему.

– Он чудесный малыш, которого невозможно не полюбить. Кроме того, у него хороший вкус.

Ремингтон глубоко вздохнул, взъерошив тёплым дыханием волосы у меня на затылке.

– Тогда почему рядом с тобой нет такого человека? Того, кто бы дарил тебе любовь, которую ты заслуживаешь, – размышлял он, вероятно, даже не осознавая, что произнёс это вслух.

Я пожала плечами.

– Иногда одной любви недостаточно. Порой люди спустя годы совместной жизни понимают, что не получили от своего партнера желаемого. Не знаю. – Я прикусила нижнюю губу.

Почему мне так легко откровенничать с Ремингтоном? Это из-за того, как он меня обнимает? Или потому, что всецело дарит мне своё внимание? Хотя, может причина в его голосе? Не знаю. Единственное, в чём я уверена, так это в том, что смогу с лёгкостью рассказывать ему обо всём.

– Мы с Джеймсом познакомились ещё в младших классах. Фактически, мы выросли вместе. Я была полненькой, и остальные дети смеялись надо мной. Однажды, словно рыцарь на белом коне, появился Джеймс и спас меня от постоянной травли. С тех пор он стал частью «Команды Селены», – я рассмеялась, вспомнив, как гневно сверкали глаза Джеймса, когда он бросал вызов зарвавшейся детворе. – Только благодаря Джеймсу и моей лучшей подруге Джене учёба в школе, да и жизнь в целом, стали сносными. Через два года после того, как я стала моделью, мы поженились. Тогда мне был двадцать один год. Странно вдруг проснуться и понять, что человек, которого ты знал и любил почти всю жизнь, неожиданно стал совершенно чужим.

Ремингтон крепче прижал меня к себе и поцеловал волосы.

– Джеймс хороший. Просто он хотел чего-то другого, того, что я не смогла ему дать.

– Чего-то другого?! – спросил явно обескураженный Ремингтон.

– Мы были знакомы много лет. Наверное, мне просто больше нечего было ему предложить. Не знаю. Как я понимаю, со временем любовь проходит. – Мне не хотелось рассказывать Ремингтону, что Джеймс нашёл свою любовь в объятиях другой женщины. Даже думать об этом стыдно, не то что говорить вслух.